Да, да, не раздор, не отсутствие страсти, Неправда, что будто мы сами порою Пока человек потрясений не знает, Но час наступил — человек влюбляется Волнуясь, боясь за исход любви Чтоб, нравясь быть самыми лучшими, первыми, Стремясь, чтобы ярче зажглась звезда, И все. Теперь они муж и жена. Теперь, когда стали семейными дни, Эх, если б любить, ничего не скрывая, И может, чтоб счастье пришло сполна,
Несхожесть характеров? Чья-то узость?
Причин всех нельзя перечислить точно,
Но главное все же, пожалуй, трусость.
А именно трусость — первопричина.
Она-то и есть та самая мина,
Что чаще всего подрывает счастье.
Не ведаем качеств своей души.
Зачем нам лукавить перед собою,
В основе мы знаем и то и другое,
Когда мы плохи и когда хороши.
Не важно — хороший или плохой,
Он в жизни обычно себе разрешает
Быть тем, кто и есть он. Самим собой.
Нет, нет, на отказ не пойдет он никак.
Он счастлив. Он страстно хочет понравиться.
Вот тут-то, заметьте, и появляется
Трусость — двуличный и тихий враг.
И словно стараясь принарядиться,
Он спрятать свои недостатки стремится,
Она — стушевать недостатки свои.
Чтоб как-то \»подкрасить\» характер свой,
Скупые на время становятся щедрыми,
Неверные — сразу ужасно верными.
А лгуньи за правду стоят горой.
Влюбленные словно на цыпочки встали
И вроде красивей и лучше стали.
\»Ты любишь?\» — \»Конечно!\»
\»А ты меня?\» — \»Да!\»
А дальше все так, как случиться и должно;
Ну сколько на цыпочках выдержать можно?!
Вот тут и ломается тишина…
Нет смысла играть в какие-то прятки.
И лезут, как черти, на свет недостатки,
Ну где только, право, и были они?
Всю жизнь оставаясь самим собой,
Тогда б не пришлось говорить с тоской:
\»А я и не думал, что ты такая!\»
\»А я и не знала, что ты такой!\»
Не надо душу двоить свою.
Ведь храбрость, пожалуй, в любви нужна
Не меньше, чем в космосе иль в бою!
